.JPG)
Все, что сейчас происходит с нами можно емко обозначить двумя словами: «Не верится!». Встречая на улице очередную сонную девушку с новорожденным, непроизвольно провожаю взглядом коляску: неужели Майя недавно была такой? Эти беспорядочно пронзающие воздух пальчики, эти припухшие веки, эта мутная нежность взгляда... Тогда казалось, что неделя – приговор, что колики неизлечимы, что до первого шага, второго зуба, третьего месяца лета и четвертого размера подгузников – неприступная вечность.
Со мной случались года, о которых я почти ничего не помню. Вот был, например, 2007-ый. Я точно знаю, что был. Я жила, не болела, о чем-то думала перед сном, зачем-то укладывала волосы и куда-то спешила. Увесистый кусок времени, который прожился почти без моего участия. Сам по себе.
Последний год – другое. Эти триста шестьдесят пять дней все сплошь состояли из особенных впечатлений. Штучных эмоций. «Первых разов». Я родила дочку. Я училась быть ей мамой.
Выписка. Когда я подписывала обменку в роддоме, то с восторгом наблюдала за чужими выписками. Я проговаривала про себя надписи на плакатах, считала гелиевые шары, любовалась нарядными родственниками. Мне казалось, вот оно, счастье: улыбки, ленты, вспышки, мандраж, цветы, друзья, подарки... Я ждала свою очередь.
Бог мой, могла ли я подумать, что спустя пару недель единственным яростным желанием будет свалить из роддома как можно быстрее? Что самым долгожданным гостем на моей торжественной выписке окажется небритый таксист Дмитрий на бордовом ниссане? Что мне будет плевать на то, в чем я одета, как меня зовут и какого по счету ребенка я только что родила.
Тихий угол, мягкая постель, чашка ройбуша и спящая на груди Майя – единственное, что доставляло мне радость в тот знаковый момент. Уж никак не родственники, основательно засевшие на кухне с трехзвездочным коньячком и распечатанными из интернета тостами.
1-3 месяца. Мой участковый гинеколог говорила, что в первое время дети едят и спят, едят и спят. И что? Так грандиозно, так беззастенчиво, так самонадеянно меня не обманывали, даже обещая конкурентную зарплату на собеседовании в районную газету «Рассветный город». Вместо анонсированного декретного рая я попала в неснятый фильм Валерии Гай Германики. Никакой сладкой ваты, никаких плюшевых тапочек, никаких мелодий из рекламы ультралегких подгузников.
Это был не то, чтобы пресловутый день сурка, а час: шестьдесят зависших в вечности минут усталости, страха, паники. Моя бабушка когда-то рассказывала, как проведя весь день наедине с двухмесячной дочкой (моей мамой), она считала секунды до прихода дедушки. Чтобы, лишь завидев его на пороге, передать в руки ребенка и тут же броситься прочь из квартиры. Смешно писать: на улице моя смелая бабушка стыдливо пряталась в кусте сирени от прохожих и соседей. Моя опытная, мудрая, терпеливая бабушка – бесславно сидела на траве десять минут, закрыв глаза и проваливаясь в тишину.
Когда-то я потешалась над этими рассказами. А сейчас понимаю: каждая молодая мама хотя бы раз оказывалась в подобной «сирени».
3-6 месяцев. В это время ко мне пришли первые навыки адаптации. Сходить в туалет с ребенком на руках – не вопрос. Затащить двадцатикилограммовую коляску на восьмой этаж без лифта и деепричастных проклятий – неплохая силовая нагрузка. Спать в режиме сутки через трое – первые зачатки режима.
В пять Майиных месяцев я наконец-то начала разговаривать после пяти вечера, изредка улыбаться мужу и косо поглядывать на себя в зеркало боковым зрением. Как-то во время одной из прогулок с коляской я зашла в магазин и, как бы между прочим, купила черные капроновые колготы, с заниженной талией, пятнадцать дэн. Ясное дело, это были вовсе не колготы. Это был символ пробуждения жизни. Капронки надежды.
В четыре с половиной месяца мы с мужем впервые отправили Майю на прогулку с бабушкой. Мы сидели на заваленном игрушками полу, пили горячий чай и улыбались, будто идиоты. На десятой минуте такого времяпровождения мы неожиданно поняли, что чертовски соскучились по нашей маленькой девочке. Потому что она, со всеми истериками и капризами, – отныне часть нас.
6-9 месяцев
Жизнь налаживается. В Киеве весна, Майя сидит с ровной спиной а я честно отвечаю «хорошо» на вопросы о настроении. Внезапно выясняется, что в материнстве чем меньше борешься, тем чаще побеждаешь.
Да, мы не высыпаемся. Да, у нас дома перманентный бардак. Да, нам не хватает времени, денег, места, сил. Да, организовать простенький вечерний секс теперь не легче, чем ограбить банк: недели подготовки, четкий тайминг, отменная физическая форма. Но все это мы научились принимать, как есть. И стало легче.
9-12 месяцев
Врожденный неукротимый материнский инстинкт – один из самых жестоких мифов современности. Мы, молодые мамы, начинаем отчаянно искать его у себя, едва ли не после первого полосатого теста. Мы рассчитываем, что полюбить до обморока новорожденного ребенка – так же естественно, как чихнуть в пыльной комнате или одернуть руку от горячей конфорки. Что это придет само и сразу. Что все будет по наитию, интуитивно, без подсказок и посторонней помощи. Но все эти ожидания и фантазии – полная туфта.
Никто не наслаждается запахом обкаканных подгузников. Никто не плачет от счастья, просыпаясь десять раз за ночь. Никто не умиляется кровоточащим от неправильного прикладывания соскам. Никто не восхищается гноящимся шрамом после кесарева. Никто не порхает бабочкой, потеряв литр крови. Никому не легко перевернуть верх тормашками привычный быт. В одночасье лишится общения с друзьями, работы, отдыха. Рисковать здоровьем, срывать спину, брать на себя ответственность.
Действительно сильные и глубокие чувства к собственному ребенку пришли ко мне только в ее девять месяцев. Мне не стыдно об этом писать, потому что это правда.
12 месяцев
Моя дочка никогда не вспомнит, как впервые приложилась к груди, как плакала сутки напролет, как обнимала первого медвежонка, как тянулась к фетровым звездам на мобиле, как ненавидела липучки на круге для купания, как больно кусалась деснами и как смеялась взахлеб по утрам. Она так и не объяснит, почему до икоты боялась пылесоса, чем ей не угодило мое кабачковое пюре и что было таким неудержимо-веселым в звуке загружающегося виндовс. Майя не будет скучать по этому времени, сентиментально принюхиваться к манжетам своих детских кофточек, гладить ладонями отполированные перила кроватки...
Но однажды она тоже станет мамой. Проснется в три часа ночи, проверит губами температуру любимого лобика, взвесит рукой подгузник, укроет пятки уголком пледа, улыбнется и подумает: «Не верится, черт возьми!». И это значит, все трудности были не зря.
Вика Мальцева
Комментарии